Земля белых облаков - Страница 102

102

Они делали это при любой удобной возможности. В то же время Гвинейра ужасно боялась разоблачения и предпочитала не рисковать. Правдоподобный повод для того, чтобы надолго исчезнуть вместе, находился не так уж часто, и прошло несколько недель, прежде чем Гвинейра смогла забеременеть. Это были самые счастливые недели ее жизни.

Когда шел дождь, они с Джеймсом занимались любовью в сараях для стрижки овец, которые сейчас пустовали. Не разнимая объятий, молодые люди прислушивались к стучавшим по крыше дождевым каплям, прижимались еще теснее и рассказывали друг другу разные истории. Джеймс посмеялся над легендой маори о rangiи papa, а затем предложил еще раз заняться любовью, чтобы хоть немного утешить несчастных богов.

А если на небе светило солнце, Гвинейра и Джеймс любили друг друга среди холмов, покрытых мягкими зарослями золотистой овсяницы, под мерное фырканье пасшихся рядом лошадей. Они целовались в тени возвышающихся среди равнины камней, и Гвин рассказывала о заколдованных воинах, в то время как Джеймс утверждал, что каменные круги в Уэльсе появились из-за любви.

— Ты знаешь легенду о Тристане и Изольде? Они любили друг друга, но ее муж не должен был об этом знать, и поэтому эльфы сделали так, чтобы вокруг на поле вырастали камни, скрывающие влюбленных от любопытных глаз.

Джеймс и Гвин занимались любовью и на берегу прохладного и чистого как стекло горного озера, а раз пастуху даже удалось уговорить девушку полностью раздеться и вместе с ним зайти и воду. Снимая одежду, Гвинейра чувствовала, что с каждой секундой все больше заливается краской. Девушка не могла припомнить, насколько маленькой она была, когда последний раз раздевалась догола. Но Джеймс сказал: «Гвин так красива, что rangiначнет ревновать, если ее ноги и дальше будут стоять на твердом берегу рара» — и утащил девушку в озеро, где она с криком бросилась ему на шею.

— Неужели ты не умеешь плавать? — недоверчиво спросил Джеймс.

— А где я должна была этому научиться? — спросила Гвинейра, выплевывая воду. — Дома в ванне?

— Ты проплыла на корабле полмира, совсем не умея плавать? — Джеймс покачал головой и крепче обнял Гвинейру. — Разве тебе не было страшно?

— Я бы, наверное, умерла от страха, если бы пассажирам пришлось бросаться за борт! А теперь прекрати болтать и научи меня плавать! Это, должно быть, не слишком сложно. Даже Клео умеет!

Гвинейра очень быстро научилась держаться на поверхности воды, а затем, обессиленная и немного замерзшая, раскинулась на залитом солнцем берегу озера и отдыхала, пока Джеймс ловил рыбу и жарил ее на костре. Гвинейра приходила в восторг, когда он находил среди необжитых равнин и холмов какую-нибудь еду. Она называла это «игрой в дикарей», и Джеймсу в этой игре не было равных. С ним заросли кустарников и трав превращались в настоящую кладовую. Он охотился на птиц и кроликов, ловил рыбу, собирал корешки и странные фрукты, напоминая колониста-первопроходца из мечтаний Гвин. Иногда девушка думала о том, как бы выглядела ее жизнь, если бы она вышла замуж за Джеймса и стала хозяйкой небольшой фермы, как Хелен. Джеймс бы не оставлял Гвин на целый день одну, а делил бы с ней все заботы. Гвинейра снова грезила о том, как она вместе с мужем вспахивает поле, работает в саду, и о том, как Джеймс учит рыбачить маленького рыжеволосого сынишку.

Разумеется, при этом Гвин никак не могла удосужиться проведать Хелен, но та ничего не сказала, когда через несколько недель подруга возникла на пороге ее дома с сияющим от счастья лицом и пятнами от травы на платье, после того как Джеймс с овцами направился дальше в горы.

— Мне нужно скакать в Холдон, но сначала помоги мне, пожалуйста, отчистить платье. Не знаю, где это я так запачкалась...

Гвинейра «ездила в Холдон» по три, а то и четыре раза в неделю. Она сказала, что вступила в тамошний клуб домохозяек. Джеральд снисходительно воспринял эту новость, поскольку Гвин стала чаще приезжать домой с рецептами новых блюд, которые она впопыхах выспрашивала у миссис Кендлер. Лукаса такое рвение жены скорее удивляло, но и он не возражал против ее поездок; очевидно, молодой человек радовался каждой возможности побыть наедине с собой.

Гвинейра использовала в качестве повода дамский кружок, а Джеймс — сбежавших овец. Они придумывали названия местам для предстоящих встреч, где ждали друг друга, а затем занимались любовью на фоне роскошных гор — когда небо было ясным, или под импровизированным навесом из провощенного плаща МакКензи — если начинал моросить дождик. Порой Гвин вздрагивала, стесняясь любопытных взглядом парочки попугаев кеа, которые приходили, чтобы стащить оставшуюся от пикника еду, а однажды полуголому Джеймсу пришлось догонять двух киви, едва не удравших с пряжкой от его ремня.

— Вороватые, как сороки! — со смехом воскликнул он. — Неудивительно, что маори назвали переселенцев их именем...

Гвин удивленно посмотрела на Джеймса.

— Большинство знакомых мне колонистов очень порядочные люди, — возразила она.

— По отношению к другим колонистам — да, — мрачно кивнул Джеймс. — Но посмотри, как они ведут себя с маори. Думаешь, земля, на которой стоит Киворд-Стейшн, была выкуплена за свою действительную цену?

— Но ведь согласно договору Вайтанги все земли Новой Зеландии являются собственностью британской короны, разве нет? — спросила Гвинейра. — Не думаю, что обмануть Королеву так легко!

— Да, насчет последнего ты права, — рассмеялся Джеймс. — Говорят, она очень хорошо разбирается в торговле и экономике. Однако эта земля по-прежнему принадлежит маори. Королева обладает лишь правом преимущественной покупки. Конечно же, это гарантирует людям определенную минимальную цену. Но, во-первых, мы живем не в Старом Свете, а во-вторых, далеко не все вожди подписали этот договор. Каи Тау, к примеру, насколько я знаю, к нему не присоединялись...

102