Земля белых облаков - Страница 89

— Так ничего не получится! Если ты будешь его пинать, он не станет идти вперед, а только разозлится! — Гвинейра, сидевшая на деревянной изгороди как надзиратель, старалась придать своей речи больше выразительности и для этого дирижировала при помощи плетки. Уважение девушки к правилам приличия выражалось лишь в том, что она поджала ноги, пытаясь ловко спрятать их под платьем для верховой езды, что делало ее позу небезопасной. При этом все ее ухищрения были просто-напросто ни к чему. Язвительно ухмыляющиеся дети вряд ли стали бы смотреть на ее ноги, даже если бы их внимание не было полностью занято событиями, которые разыгрывались в загоне. Ведь их матери все время бегали босиком, в укороченных юбках и даже полуголыми.

Но Хелен сейчас об этом не думала. Она была слишком сосредоточена на том, чтобы заставить упрямого мула подчиниться ей. Оставаться на его спине Хелен удавалось на удивление легко — старое седло Говарда было удобным и не позволяло ей сваливаться со спины животного. Однако, к сожалению, ее мул так и норовил сделать по-своему и останавливался возле каждого куста.

— Если его не пинать, он совсем перестанет двигаться! — пожаловалась она и снова ударила шпорами по ребрам мула. — Может... если ты дашь мне палку, я могла бы его бить!

Гвинейра закатила глаза.

— И как только люди нанимали тебя гувернанткой? Бить, пинать... разве так ты обходишься со своими детьми? — Она бросила взгляд на хихикающих маленьких маори, которым явно нравилась борьба их учительницы с мулом. — Ты должна любить мула, Хелен! Сделай так, чтобы ему нравилось работать па тебя. Ну же, скажи ему что-нибудь приятное!

Хелен вздохнула, задумалась и неохотно наклонилась вперед.

— Какие у тебя красивые, мягкие ушки! — проворковала она и попыталась погладить огромные уши мула.

Мул отреагировал на сближение яростной попыткой укусить ее за ногу. Хелен от страха чуть не свалилась со спины животного, а Гвинейра — от смеха с забора.

— Любить! — пробормотала Хелен. — Он меня, похоже, ненавидит!

Один из старших детей маори сделал замечание, принятое остальными ехидным смехом. Лицо Хелен залилось краской.

— Что он сказал? — осведомилась Гвин.

Хелен кусала себе губы.

— Всего лишь цитату из Библии, — пробормотала она.

Гвин восхищенно закивала.

— Если ты можешь заставить этих озорников добровольно цитировать Библию, то сможешь заставить двигаться даже осла! Мул — твой единственный шанс бывать в Холдоне. Как его, собственно говоря, зовут? — Гвинейра размахивала плетью, но, очевидно, не собиралась предоставить ее в распоряжение подруги, чтобы та могла привести мула в движение.

Хелен поняла, что придется дать мулу имя...

После урока верховой езды подруги все же выпили чаю, и Хелен рассказала Гвин о своих маленьких учениках.

— Рети, старший мальчик, очень живой, но довольно-таки дерзкий. А Ронго восхитительна. В принципе, это милые дети. Весь народ маори очень дружелюбный.

— Ты уже неплохо говоришь на языке маори! — с восторгом заметила Гвин. — Я, к сожалению, знаю только пару слов. Но у меня нет времени учить язык. Я слишком занята.

Хелен пожала плечами, но все равно обрадовалась похвале.

— Я и раньше учила языки, поэтому легче усваиваю язык маори. Кроме того, мне не с кем больше поговорить. Если я не хочу стать отшельницей, мне просто необходимо знать язык местного населения.

— А разве ты не общаешься с Говардом? — спросила Гвин.

— Общаюсь, — кивнула Хелен, — но... но мы... у нас не так уж много общего...

Внезапно на Гвин нахлынуло чувство вины. Хелен на ее месте наслаждалась бы долгими разговорами с Лукасом об искусстве и культуре, не говоря уже о его игре на фортепьяно и живописи. Гвинейра должна была благодарить судьбу за такого изысканного супруга. Но она чаще всего испытывала в его обществе лишь скуку.

— Женщины в поселке тоже очень отзывчивые, — продолжала Хелен. — Интересно, есть ли среди них повитуха...

— Повитуха?! — воскликнула Гвин. — Хелен! Только не говори, что ты... Это невероятно! Ты беременна, Хелен?

Хелен подняла измученный взгляд.

— Я точно не знаю. Но миссис Кендлер вчера пристально посмотрела на меня и сделала пару замечаний. Кроме того, я иногда чувствую себя... странно. — Женщина покраснела.

Гвин хотелось все знать наверняка.

— Значит, Говард... я имею в виду, он делает то, что необходимо для...

— Думаю, да, — прошептала Хелен. — Он делает это каждую ночь. Не знаю, смогу ли я к этому когда-либо привыкнуть.

Гвин закусила губу.

— А почему нет? То есть... это больно?

Хелен посмотрела на подругу, словно на полоумную.

— Конечно, Гвин. Разве твоя мать не рассказывала тебе об этом? Но мы, женщины, должны терпеть. Почему ты вообще спрашиваешь? Неужели тебе совсем не больно?

Гвинейра медлила с ответом, пока Хелен не сменила тему на менее щекотливую. Но реакция подруги подтвердила догадки Гмин. Они с Лукасом явно делали что-то не так. В первый раз девушка спросила себя, все ли с ней в порядке...

Хелен назвала мула Непумуком и начала задабривать его морковью и бататом. Уже через несколько дней, как только молодая женщина показывалась на пороге дома, мул приветствовал ее оглушительным ревом, а потом с молниеносной скоростью перебегал через весь загон, чтобы дать ей надеть на себя узду, ведь до и после этого ему перепадало вкусненького. Гвинейра осталась очень довольна третьим уроком верховой езды, и в один прекрасный день Хелен собралась с духом, оседлала Непумука и направилась в Холдон. Женщина чувствовала себя так, будто пересекла как минимум океан, когда наконец-то направила мула по улице селения. Он сразу же устремился к кузнице, потому что там обычно его дожидались овес и сено. Кузнец оказался дружелюбным мужчиной и пообещал Хелен присмотреть за животным, пока она проведает миссис Кендлер. Миссис Кендлер и Дороти не скупились на похвалы, а Хелен грелась в лучах своей новой свободы.