Земля белых облаков - Страница 59

Войдя в парадную дверь, Гвинейра оказалась в просторном холле, где гости могли снять верхнюю одежду, а дамы на скорую руку поправить прически. Девушка улыбнулась при виде зеркального шкафа с традиционным серебряным подносом для визитных карточек. Неужели здесь соблюдают подобные формальности? Во-первых, вряд ли кто-нибудь приезжал сюда без предупреждения, тем более незнакомый. А если какому-то заблудшему путнику и случится постучать в двери особняка, то будут ли Лукас и его отец действительно ждать, пока служанка доложит о прибытии незнакомца Уити, а тот, в свою очередь, передаст эту новость хозяину дома? Гвинейра вспомнила фермеров и их жен, которые выбегали из домов лишь для того, чтобы пообщаться с проезжающими мимо незнакомцами, а также нескрываемую радость Бизли, вызванную визитом Джеральда. Никто в этой стране не обменивался визитными карточками и не требовал их от гостей. Да и маори вряд ли были знакомы с этим английским обычаем. Гвинейра спросила себя, смог ли Джеральд объяснить его суть Уити.

За холлом находилась пока что довольно скромно меблированная гостиная — еще одна заимствованная составляющая традиционного британского особняка. Здесь гости могли в уютной обстановке ожидать, пока хозяин дома закончит неотложные дела и спустится к ним. Камин и буфет с чайным сервизом уже были установлены в комнате, а подходящие к ним по стилю кресла и диван должны были доставить вместе с остальным багажом Джеральда. Гвинейра подумала, что все это будет смотреться очень мило, но для чего тут вообще нужна подобная гостиная, она не понимала.

Служанка-маори по имени Кири быстро провела девушку в полностью готовый салон, обставленный тяжелой английской мебелью. Если бы в одной из его стен не находились большие застекленные двери, ведущие на широкую террасу, он бы казался почти мрачным. Так или иначе, эта комната была оформлена не по последней моде; мебель и ковры в ней имели скорее старинный, антикварный вид. Может, они составляли часть приданого матери Лукаса? Если так, то ее семья была очень состоятельной. Но об этом и так было нетрудно догадаться. Да, вероятно, Джеральд был успешным овцеводом, а в прошлом — отчаянным моряком и, несомненно, самым талантливым карточным шулером, которого когда-либо видели в селениях китобоев, но чтобы построить в глуши такой особняк, как Киворд-Стейшн, требовалось намного больше денег, чем можно было заработать на овцах или китобойном промысле. И, разумеется, немалую роль сыграло наследство миссис Уорден.

— Идти, мисс Гвинейра? — с дружелюбным, но немного обеспокоенным видом спросила Кири. — Я вас должна помогать, но еще делать чай и подавать. Моана не очень хорошо подавать чай, лучше, если мы вернуться раньше, а то она ронять чашка.

Гвинейра засмеялась. Учитывая собственный печальный опыт сервировки, она могла спокойно простить Моане такую неловкость.

— Сегодня чай буду разливать я, — объяснила Гвин удивленной девушке. — Старая английская традиция. Мне приходилось упражняться в этом годами. Это относится к одним из умений, необходимых, чтобы выйти замуж.

Кири удивленно наморщила лоб.

— Вы готовый для мужчина, если уметь делать чай? Для нас важно, чтобы уже хоть раз был кровь...

Гвинейра покраснела до корней волос. Как Кири могла настолько спокойно говорить о самом интимном? С другой стороны, в глубине души Гвинейра была бы рада узнать об этом побольше. Ежемесячные кровотечения у женщин были одной из главных предпосылок брака не только для девушек маори, но и для благородных английских леди. Гвинейра вспомнила, как ее мать вздохнула, когда у девушки впервые пошли месячные.

— Ах, дитя, — сказала она, — вот и тебя настигло это проклятие. Пора нам с отцом начинать подыскивать тебе мужа.

Но как все это было связано, девушка до сих пор не понимала. Гвинейре с трудом удалось сдержать истерический смех, когда она представила, что бы случилось с леди Силкхэм, если бы дочь начала задавать ей подобные вопросы. Когда Гвин однажды попыталась сравнить кровотечения у женщин с течкой своей собаки, матери стало дурно и она послала служанку за нюхательными солями, а потом целый день не выходила из своей комнаты.

Гвинейра оглянулась и посмотрела на Клео, которая, как всегда, следовала за хозяйкой по пятам. Кири присутствие животного в доме, похоже, казалось странным, однако она ничего не сказала по этому поводу.

Из салона наверх, к покоям членов семьи, вела широкая массивная лестница. К удивлению Гвинейры, отделка ее комнат была практически полностью закончена.

— Комнаты должны быть для жена мистера Джеральда, — объяснила Кири. — Но она потом умереть. Комнаты всегда пустой. Но теперь мистер Лукас приготовить их для вас!

— Эти комнаты приготовил для меня мистер Лукас? — удивленно спросила Гвинейра.

— Да, — кивнула Кири. — Он выбрать мебель на складе и послать за... как это правильно называть? Простыни для окна?..

— Гардины, Кири, — подсказала Гвинейра, которая все еще не могла отойти от удивления.

Мебель покойной миссис Уорден была сделана из светлого дерева, а ковры выполнены в приглушенных розовых, бежевых и голубых тонах. К ним Лукас — или кто-то другой — подобрал нежные шелковые занавески цвета чайной розы с бежево-синей каймой, которыми элегантно задрапировал окна и широкую кровать. Постельное белье состояло из белоснежных наволочек и простыней, а мягкое голубое покрывало придавало комнате особый домашний уют. Рядом со спальней располагались гардеробная и небольшая гостиная, отделка которой также свидетельствовала о прекрасном художественном вкусе оформителя. В ней находились несколько маленьких кресел, чайный столик и шкафчик для шитья. На каминной полке, как и в большинстве английских домов, были расставлены серебряные рамочки, подсвечники и вазы. В одну из рамок был вставлен дагерротипический снимок стройной светловолосой женщины. Гвинейра взяла его в руки, чтобы рассмотреть поближе. Джеральд не преувеличивал: его покойная супруга была настоящей красавицей.